Йети родом из Тоо-Ашуу
Начало в №47
Часть вторая
«Я сначала растерялся, думал, показалось. Даже глаза зажмурил. В темноте в загоне что-то происходило, овцы тревожно топтались на одном месте, сбившись к дальнему углу, а там, где только что мелькнула рука, жалобно заблеял ягненок. Я поднял повыше свой фонарь, пытаясь рассмотреть, что там происходит. В круг тусклого желтого света попала странная сгорбленная фигура, сидящая на земле. Мне сначала показалось, что это кто-то из наших соседей-чабанов забрел «по пьяни» в загон. Ан нет… Существо было гораздо крупнее мужчины, и покрыто оно было длинной бурой шерстью с ног до головы», — продолжил чабан.
«От неожиданности и страха я выронил ружье, и оно, беспомощно громыхнув, исчезло в темноте. Ноги стали ватными, а меня парализовал первобытный ужас. Так и стоял я в оцепенении с открытым ртом и поднятым над головой фонарем. Существо повернуло голову и посмотрело на меня. Клянусь тебе хлебом! Взгляд — совершенно человеческий и какой-то грустный. Я разглядел, что существо прижимает к груди ягненка, это он так жалобно блеял. Длинный черный сосок большой набухшей груди существо пыталось запихнуть в рот сопротивлявшегося ягненка. Тот брыкался и ни в какую не хотел сосать переполненную молоком грудь, на кончике соска которой словно застыла большая белая капля. Существо было явно женского пола… Резко взмахнув рукой, она выбила из моих рук фонарь, который звякнул о камни и потух. Резкий запах керосина разлился в воздухе. Затем она мгновенно вскочила, отбросив ягненка в сторону оцепеневших овец и, сделав один прыжок, встала передо мной, как гора. Она схватила меня в охапку и, одним махом перепрыгнув ограду загона, гигантскими шагами помчалась в ночь. Я беспомощно болтался у нее где-то под мышкой и от ужаса и тошнотворной вони потерял дар речи и обмочился», — сказал чабан и смущенно замолчал. Затем тряхнул головой, словно прогоняя нахлынувшие чувства, вновь налил себе в стакан спирта и жадно выпил. Шумно выдохнув, он продолжил свой рассказ.
«Как долго продолжалась сумасшедшая гонка по горам, я так и не понял, меня болтало и швыряло из стороны в сторону, порой казалось, вот-вот сейчас я сорвусь в пропасть. Повинуясь инстинкту самосохранения, я все сильнее прижимался к волосатому телу существа. Помню бурные потоки, ручьи и скалы, которые мы преодолевали без каких-либо видимых усилий, но дыхание моей похитительницы даже не сбилось!
Наконец-то мы остановились, она опустила меня на землю, и я рухнул совершенно без сил. Я сидел на холодном камне и жадно глотал ртом холодный воздух. Близился предрассветный час. Вокруг — только голые скалы, а неподалеку из грязного языка нерастаявшего снега сочился ручеек. Я почувствовал, насколько сильно хочу пить. Собравшись с силами, я на коленках пополз к воде. Самка существа что-то грозно прорычала, но, увидев, куда я направляюсь, успокоилась. В это время она сдвигала огромные куски гранита, которые поднять мог бы разве что кран. Я напился, и это придало мне сил. Бежать от нее было бы настоящим безумием.
В предрассветных сумерках я хорошо рассмотрел йети. В ней было более двух с половиной метров роста, тело длинное и худое, скорее жилистое, ноги коротковатые, спина сутулая, небольшая голова была похожа на человеческую, а все тело покрыто густой темной шерстью. Настоящий зверь, и пахло от нее жутко по-звериному. Она закончила работу, и в скале открылась довольно широкая щель, куда она меня молча, как куклу, затащила. Потом одним движением забаррикадировала вход грудой камней — все, обратного пути уже нет! Я мысленно стал прощаться с жизнью, представив, что меня сейчас тут заживо сожрут», — продолжил чабан, уставив горящий взгляд в одну точку…
Продолжение следует…
П. Сулейманов
Иллюстрация сделана автором